Зарублю: почему леса в Карелии приходится восстанавливать через суды

Еще один повод задуматься о судьбе карельских лесов недавно дала местная природоохранная прокуратура. Ведомство сообщило, что по его требованию в регионе «компенсационное лесовосстановление» было проведено на 250 с лишним га земли в регионе.

При этом проверка профильного законодательства показала, что арендаторы по Лесному кодексу РФ должны восстановить более 2900 га (!) площади – по итогам рубок в 2019-2021 годах. И требования прокуратуры выполнила только часть предприятий. Бизнес же получил около десятка претензий, а в суды отправилось свыше двух десятков исков.

Большие посадки

За примерами далеко ходить не надо: часть информации есть в онлайн-картотеке дел Арбитража. Например, 15 ноября этого года в суде появилось заявление от Минприроды и Питкярантского центрального лесничества к ООО «Приладожские карьеры» (Петрозаводск).

В тот же день иск по той же теме получило и ООО «Технострой» (Санкт-Петербург). «Посадку лесных культур» чиновники вместе кондопожскими лесничими ждут и от ООО «Проекткомстрой» из Петрозаводска.

Лесные эксперты такую тенденцию неожиданной не считают, хотя называют такую реакцию чуть запоздалой. Особенно после страшных лесных пожаров летом 2021 года, когда чиновники были вынуждены всерьез озаботиться лесовосстановлением.

Напомним, министр природных ресурсов и экологии РК Андрей Карпилович сообщал журналистам, что в регионе запланирован едва ли не 30-процентный рост посадок к уровню прошлого года.

О больших планах говорил и замминистра природных ресурсов РК Евгений Шарлаев. Причем со ссылкой на нацпроект «Экология». К 2024 году площадь вырубаемых или гибнущих по иным причинам лесов должна сравняться с площадью их восстановления. И в 2021 году при плановом показателе в 77,1 процента, республика «достигла» 92 процентов.

Спрос с лесников

Однако сегодня чиновничью статистику способны серьезно скорректировать арендаторы, в чем пользовании в прошлом году находились 9,8 миллиона га, или 68 (!) процентов от общей площади земель лесного фонда.

По данным Минприроды, в 2020 году допустимый годовой объем изъятия древесины оценивался в 11,9 миллиона кубометров, а фактическая лесозаготовка всеми лесопользователями (по большей части, арендаторами) составила 8,1 миллиона кубометров.

Впрочем, как заверял Евгений Шарлаев, за рубками в республике следят очень пристально.

«В каждом районе есть лесничества, они полностью контролируют все работы, которые выполняет арендатор, - пояснял руководитель. - Он произвел заготовку древесины, как выборочными рубками, рубками ухода и сплошными рубками – и в обязательном порядке на каждую лесосеку (отвечаю за свои слова) оформляется акт осмотра. Если арендатор что-то нарушил, к нему предъявляются санкции. Не только штрафные, которые мы называем «лесными неустойками», но есть еще и административная ответственность, вплоть до уголовной».

Лесная разница

Карельские лесничие к возникшей судебной активности относятся осторожно и сразу же обращают внимание на «технические» моменты.

«Карельская природоохранная прокуратура, в основном, вмешивается в отношения компенсационного лесовосстановления, - рассказала «КарелИнформу» начальник ГКУ «Суоярвское центральное лесничество» Марина Калинина. - Это не всё. Арендаторы лесных участков, в целях заготовки древесины, в рамках договора аренды осуществляют лесовосстановление, воспроизводство лесов. Кроме того, на свободных от закрепления кварталах есть свой вид компенсационного лесовосстановления».

Это и «сетевики», которые, к примеру. где-нибудь построили ЛЭП, взяли земли лесного фонда и должны их восстановить. И это – тоже компенсационное лесовосстановление.

Потому внимание прокуратуры сегодня приковано к диалогу лесничих и «компенсационников». Однако, по словам Марины Калининой, сегодня с арендаторами проблем нет. Несколько лет назад были, но теперь – все договорные обязательства выполняются в полном объеме.

«У нас шесть договоров аренды, самый крупный – с «Запкареллес», он свои договорные обязательства выполняет в полном объеме, - уточняет руководитель. - В этом году, на сегодняшнюю дату лесовосстановление им выполнено на площади более 2700 га».

Есть договор

Так или иначе, позиция прокуратуры такова, что местные лесничества плохо контролируют работу лесных арендаторов. Упоминаются и «факты волокиты». Мол, лесничие тянут с претензиями и не идут в суд, чтобы заставить тех исполнить свои обязательства.

«В течение агротехнических сроков, за которые арендаторы выполняют агротехнические мероприятия, мы выставляем требования и устанавливаем сроки, - поясняет Марина Калинина. - К каждому договору аренды есть приложение, неотъемлемая часть договора, в котором прописываются все договорные обязательства на очередной год».

Работа контролируется и ежеквартально, и по итогам года. Если же что-то не выполнено – арендатора привлекают по статьям Кодекса об административных правонарушениях или начинают гражданский спор в Арбитраже.

По мнению начальника лесничества, говорить о том, что лес в Карелии сегодня восстанавливают через суды, не совсем корректно. Особенно на фоне перевыполнения планов по лесным посадкам.

«Нужно четко разделять арендаторов, у которых основная деятельность – заготовка древесины, - добавляет руководитель. - А есть просто «линейщики». Может быть, в каких-то лесничествах какие-то проблемы с ними есть. Но это же не профильные специалисты, профильные арендаторы понимают, что договор на поставку посадочного и посевного материала с «Кареллесхозом» нужно заключить чуть ли не в феврале. Они заранее планируют свою деятельность».

«Сетевикам» же нужно найти подрядчика, который сможет выполнить свою работу.

«Зачем это всё арендатору? – рассуждает эксперт. - Если он не выполняет договорные обязательства, то нарушитель ведет претензионно-исковую работу. Если кто-либо из арендаторов не выполнил обязательства, допустим, то сначала добровольный порядок урегулирования. А дальше – обращение в Арбитражный суд с иском о понуждении выполнить эти обязательства в следующем году».

Не те деньги…

Крупные арендаторы, тем временем, активно рапортуют о десятках тысяч га площадей, которые собираются восстановить в этом году. «Сегежский ЦБК», например, летом напоминал о том, что обязан – как ответственный лесопользователь – возобновлять леса.

Но в Карелии работают не только крупные предприятия, для которых несколько десятков миллионов рублей на компенсационное лесовосстановление – не такая уж большая сумма.

«Минприроды и лесничие говорят о «крупняках», но судятся по лесу не с ними, - на условиях анонимности согласился прокомментировать ситуацию работник лесозаготовительного предприятия в районе Карелии. – У больших предприятий достаточно финансовых ресурсов, чтобы покупать «расходники» и платить подрядчику за работы. У средних и мелких арендаторов – больших свободных денег, особенно на фоне санкций, сегодня нет».

С несколькими арендаторами, которые сегодня выступают ответчиками в Арбитраже по «лесовосстановительным» делам, «КарелИнформ» пытался связаться неоднократно. Несмотря на обещания связаться с журналистом позже, к моменту публикации материала комментарии не поступили.

…и не та модель

Пока прокуратура заставляет арендаторов и Минприроды работать, лесам в Карелии приходится «уповать» на… собственных жителей. Особенно в условиях внедрения так называемой «интенсивной модели лесопользования», которую сегодня так расхваливают власти. В Минприроды год назад даже успели сравнить лес с огородом, с которого можно «снимать урожай».

Однако, по мнению старшего научного сотрудника института геологии КарНЦ РАН Дмитрия Рыбакова, интенсивная модель лесопользования, которую сегодня так хвалят власти, региону вряд ли поможет.

«Это скандинавская модель, которая основана на активном уходе за лесом на протяжении всего оборота рубки, ее смысл – в уменьшении объема неделовой древесины, - поясняет эксперт. – Но что такое скандинавская модель? Это плантации. В результате в Европе сохранился один процент старовозрастных, самых ценных лесов. И в Европе, насколько я знаю, уже поняли свою ошибку и восстанавливают территории».

Только сами

Спасти карельский лес от засилья и возможного беззакония арендаторов может активная работа по созданию особо охраняемых природных территорий. Но найти «золотую середину» на стыке бизнеса и экологии будет крайне сложно.

Тем более что прокурорская реакция заодно «вытащила» на поверхность другую застарелую местную проблему в отрасли – недостаток кадров.

«Кадров не хватает с 2006 года, когда изменили Лесной кодекс РФ, - вспоминает Дмитрий Рыбаков. – Когда 90 тысяч лесников были уволены по всей России, а теперь спрашивают с оставшихся лесников. Поэтому приходится подключать общественность – и к посадкам, и к контролю. Ведь множество случаев незаконных и сомнительных рубок в Карелии было выявлено именно благодаря общественникам».

Выходит, «серых лесорубов» в Карелии сегодня быстро, без судов, остановить могут только сами жители. Хотя бы на время. А времени осталось не так много.

***

Замминистра природы РК Сергей Шарлаев уже успел проговориться о том, через 10-15 лет в республике появится «серьезная проблема» с обеспечением сырьем местного леспрома:

«Мы должны в 2023 году не менее 50 процентов искусственного лесовосстановления выполнять посадочным материалом с закрытой корневой системой <…> и на сегодняшний день у нас пока всего лишь порядка 4-4,5 миллиона в год сеянцев с закрытой корневой системой. А нам надо будет 9».

Значит, Карелию ждут, как минимум, два варианта развития событий, говорят эксперты. Либо «разгул» арендаторов, либо большие посадки. Сегодня - перевешивает экономика.