Желание жить: как встречают учебный год особенные дети в Карелии

Сила без тяжести

Двенадцатилетняя Анечка [имя изменено. – Прим. Ред.] посещает специализированный класс с беспредметным обучением в школе-интернате Петрозаводска. В нем - несколько детишек, которые не могут ходить, сидеть и говорить. Как уточняет мама девочки, существенных изменений в новом году пока не наблюдается, а всех ребят возят от дома до места и обратно на специальном автобусе, в одно и то же время.

«Дети занимаются по той же программе, что и раньше: поскольку у нас идет речь о тяжелых множественных нарушениях, то процесс идет практически индивидуально: с логопедом, дефектологом, психологом, есть лечебная и адаптивная физкультура, музыкальные занятия, - говорит мама. – Мы уезжаем на автобусе, он же привозит практически к дому. Я, конечно, могла раньше зайти забрать ребенка с коляской, но нам объяснили, что ребенка вывезут из школы и передадут родителям у крыльца. Другое дело, что автобусы не очень приспособлены для колясок: подъемников нет, и это для нас большая проблема для нас. Ведь дети выросли, им по двенадцать лет, коляски и ребята – тяжелые. И помогать - приходится педагогам…»

С недавних пор всем родителям из-за коронавирусных рисков настоятельно рекомендовали не посещать учебные заведения, и на этот запрет родители отреагировали по-разному. Все зависит от того, как учеба была организована до пандемии.

«Некоторые родители предпочли бы лишний раз понаблюдать… Но мы, например, уже давно представляем, как происходит учебный процесс, и лишний раз особо не вмешиваемся, - добавляет мама Ани. - Конечно, нам было интересно посмотреть посетить дни открытых дверей, ведь мы могли подойти к любому педагогу. Но сейчас пока идет вторая неделя учебы, и, наверное, эта тема более актуальна для новеньких, тех, кто пошел в нулевые или первые классы».

В классе у Ани - четверо детей и три педагога, поэтому все дети находятся под присмотром, уверена мама. Программой предусмотрено большое количество индивидуальных занятий, и родитель за ребенка не переживает.

«Каждый день мне говорят, как прошла учеба, как девочка себя чувствовала, как себя вела, - уточняет мама. - Все условия созданы: например, ребенку нельзя долго сидеть в коляске, поэтому в школе есть место, где можно полежать и отдохнуть. Моя девочка накормлена, находится с педагогами, поэтому я спокойна. Доченька, конечно, ничего не рассказывает, она ведь не говорит, но по ее эмоциональной реакции можно все видеть. Утром она с удовольствием собирается в школу, пусть мне и приходится ее будить. Но Анечка все понимает, и мы всегда идем на учебу с удовольствием».

Тем не менее, без опасений не обходится. Неподтвержденные слухи о возможной второй волне нового Covid-19 и возвращению к дистанту для особенных детей может стать большим ударом.

«Хотелось бы, чтобы нас не бросили: потому что, по сути, мы закончили обучение в марте этого года, - говорит мама Ани. – Не было ничего: ни дистанта, ни онлайна. Понятно, что с нашими детьми таким образом заниматься сложно, они не смотрят в экран, не понимают указаний. Но и особых альтернатив - никаких не было. Конечно, были выданы соответствующие инструкции, но, в общем-то, все на этом закончилось. Для нас очень важна социализация, а поскольку мы были вообще лишены любого общения, то очень тяжело пережили карантин».

Общие чаяния

В любом случае, особенные дети учатся не только в «профильных» учреждениях. Двенадцатилетний Иван ходит в одну из общеобразовательных школ Петрозаводска: несмотря на то, что детей с аутизмом без дополнительных осложнений, по выражению мамы Натальи, в учреждения «берут сложнее», ребенку тоже нужно учиться жить в обществе.

«На нашу радость школа в этом году создала отдельный класс, куда пошли дети с определенными трудностями в обучении: он смешанный и насчитывает пять человек, - говорит мама. - Это большая радость, что их не вывели на индивидуальное обучение, ведь так или иначе дети продолжают ходить в школу. Для большинства родителей важнее не только освоение программы, но и социализация, и школа это понимает. Для того чтобы ребенок был успешен в жизни, он должен не только уметь умножать и делить, но и уметь этим пользоваться и жить в социуме по правилам».

Родитель добавляет, что «принятие ребенка и попытки ему помочь» уже решают многое, в чем женщина убедилась на личном опыте. А если система берет на вооружение серьезные и передовые профильные знания, то это может сделать процесс еще более эффективным.

«Обучения, как такового, сегодня сильно не хватает: вернее, оно есть, но мы не понимаем его эффективности, поэтому за использование передовых практик борется немало родительских организаций, - уточняет мама-общественница. - Я периодически составляю проекты от общественных организаций, которые направлены на социализацию детей с аутизмом, и наша заявка в этом году была отмечена в Фонде президентских грантов. Мы продолжаем развивать тему социализации, и текущий проект направлен на создание новых точек для занятий робототехникой на базе Детско-юношеского центра в Петрозаводске. Важна социализация, поэтому наши программы направлены на совместное общение особенных детей с нормотипичными детьми».

Трудности подъема

Как бы то ни было, множество инициатив сегодня все еще могут разбиться об очередной коронавирусный молот, который уже перевел карельские семьи на новые учебные рельсы. И сама учеба у особенных детей и подростков сегодня протекает без серьезных потрясений. Но не без организационных сложностей.

Как говорит руководитель Карельской региональной общественной организации инвалидов и родителей. имеющих детей-инвалидов «Поможем нашим детям» Татьяна Васильева, существенных изменений, которые сильно и негативно повлияли на учебу, сегодня нет: имеются разве что небольшие поправки в расписаниях. Однако снова есть вопросы по транспорту.

«Каждый класс (или параллель) начинает учиться в разное время, сдвинуты и перемены, чтобы дети не пересекались, но ничего совсем страшного родители пока не отмечали, - поясняет специалист. – Для наших детей, среди которых, в основном, ребята с опорно-двигательными нарушениями, до сих пор нет автобусов с подъемником, и это проблема для родителей. Кроме того, многие взрослые живут в районах, поэтому детям приходится очень рано выезжать, а затем долго ожидать начала учебного процесса, сидя в машине».

Минувшее лето очень сильно отличалось от предыдущего: дети не съездили на отдых, поэтому сегодня они… очень соскучились по школе, отмечает наша собеседница. Поэтому на «свежий воздух» после домашнего карантина и родители, и дети вышли с огромным удовольствием.

Пока же школьные уроки только начались, поэтому спрогнозировать что-либо сложно: непривычно всем, и родителям, и ребятам. Частично помогают те же гранты: КРОО состоит в реестре поставщиков социальных услуг и получила целевую финансовую помощь от государства по президентскому гранту: выигравшие организации были освобождены от части налогов за второй квартал текущего года.

«Но почти все сегодня ложится, конечно, на плечи учителей и воспитателей: когда родители допускались в школу, они многим помогали, теперь же сказать, что происходит внутри сложно, - говорит Татьяна Васильева. – Правда, на мой взгляд, на наших детях мало что сказывается: думаю, изменения в процессе обучения сильно их не затронут, в отличие от персонала школы».

Соскучились…

Карельские педагоги в школах, техникумах и вузах, к сожалению, свою позицию публично объявлять не спешат: в разговорах с корреспондентом «КарелИнформа» большинство из них охотно делилось эмоциями. Но – на условиях полной анонимности.

«Я вижу неподдельную радость у ребят, которые соскучились по общению и, наконец, вернулись за парты, - рассказывает учительница школы в отдаленном микрорайоне Петрозаводска. – Ведь все предельно ясно: особенные дети как можно меньше должны чувствовать себя особенными. Одна из моих учениц – с помощью родителей, конечно, - принесла на первый урок множество цветов, вырезанных из бумаги. Вы бы видели ее счастливые глаза!»

В свою очередь, педагог одного из карельских учреждений среднего профессионального образования отмечает необычную «взрослость» воспитанников в этом сезоне.

«Я сразу же обратила внимание на то, что студенты, пусть и не могут многое объяснить и сказать, но стали взрослее что ли, даже слишком для их возрастной группы, - отмечает наша собеседница. - Мы также периодически общаемся с родителями, которые уверены в том, что напряженность из-за коронавируса передалась и их детям. Но я бы назвала эту напряженность собранностью, которой могли бы позавидовать многие взрослые. Если раньше на парах ребята иногда шумели, отвлекались, то теперь - удивительная и непривычная тишина…»

Устаревшее и опасное

Отдельно вопросами инклюзивного образования занимаются и в ПетрГУ. Как отмечает Наталья Шельшакова, руководитель Центра инклюзивного образования, где, в том числе, исследуется социальная обстановка по готовности общества к принятию такой модели, современным общеобразовательным учреждениям… лучше забыть о понятии «инклюзива».

«В 21 веке необходимо отходить от понятия «инклюзивная» школа, так как этот термин наносит урон чести и достоинству детей с неопределенными особенностями развития и их родителям, - говорит эксперт. - Я использую определение «неопределенные особенности развития», так как при постановке диагнозов и определении нарушений развития необходимо использовать не понятие «среднестатистической» нормы, а термины «идеальной» или «функциональной» нормы. Идеальная норма позволяет создать для конкретного ребенка условия, способствующие развитию его индивидуальных способностей и определить индивидуальную траекторию развития в обществе. «Функциональная норма» позволяет соотнести возможность реализации «индивидуальной нормы» ребенка с возможностями функционирования организма».

Сегодня же, «в эпоху гуманизма», необходимо говорить об индивидуальной школе для каждого ребенка в одном доме-семье, или «общеобразовательной школе», добавляет специалист. И в таком учреждении должны быть созданы полноценные условия для каждого ребенка - в соответствии с его жизненной ситуацией. Нельзя забывать и про безопасность: например, используя камеры видеонаблюдения или тепловизоры для оценки «энергопотоков» людей (для профилактики стрессов и других болезненных состояний).

Среди других критериев - строгий отбор специалистов, которые могут работать с детьми, соответствующий уровень зарплат, четкое определение функциональных обязанностей педагогической администрации, разработка индивидуальных образовательных программ и др.

В числе прочих мер Наталья Шельшакова называет наполняемость классов до 10 человек, строительство школ в соответствии с новыми условиями и новые нормы сопровождения детей.

«В систему сопровождения детей входят все сотрудники учреждения, выполняющие разные обязанности, - уточняет специалист. - Нельзя забывать и про медиаторов - психологов-юристов, которые разрешали бы спорные ситуации. Что касается педагогов, то они, учитывая индивидуальные особенности ребенка, дают одному ребенку задание с четким алгоритмом, другому – задание, требующее творческого самовыражения, третьему - задание на оказание помощи. А в младшем звене школы разрабатываются программы с целью формирования нравственной составляющей и поиску нетривиальных решений в разных жизненных ситуациях, программы старшего звена ориентированы на продолжение формирования четкой ценностной ориентации с акцентом на самоопределении».

Неисчерпаемый ресурс

Но напоследок вернемся к общеобразовательным школам. Мама двенадцатилетнего Вани предлагает использовать в них так называемые «ресурсные» классы, в которых создаются условия для того, чтобы дети с ограниченными потребностями максимально участвовали в жизни учреждения. Подобные классы, к слову, уже есть в Москве, Новгороде и Воронеже.

«Дети не выведены на индивидуальное обучение, есть кабинет, и по проекту мы готовы финансировать обучение педагогов-предметников, тьюторов, помощников, - уточняет наша собеседница. - Задействуются также родители и администрация школы. В Карелии пока таких классов нет, но наш опыт может стать успешным примером для других. Я уверена в том, что инклюзия не должна быть похожа на оптимизацию, когда особенных детей сажают в обычном классе и не предоставляют дополнительной помощи ни школе, ни учителям, ни детям. Поэтому, к сожалению, иногда родители больше склоняются к тому, чтобы отдать ребенка в ту же коррекционную школу».

Другое дело, что найти специалистов сегодня не так-то просто: в разговоре с «КарелИнформом» некоторые учителя отметили, что многие по-прежнему плохо представляют, как нужно работать с такими детьми. Спрашивают даже у самих родителей.

«Это означает только одно: что работа по обучению ведется, но чего-то в ней не хватает, - комментирует ремарки учителей мама Ивана. - Найти подготовленных педагогов сегодня достаточно сложно, но даже имеющееся финансирование может помочь. Например, у нас сейчас по проекту курс по прикладному анализу поведения, который считается одним из самых эффективных методов работы с детьми с аутизмом, проходит психолог. И я очень рассчитываю, что курс себя оправдает».

***

Впрочем, инклюзивное образование в Карелии может «застыть» на месте, если будет хромать инфраструктура. Сегодня регион не всегда справляется даже с общим потоком учеников: ведь не зря же эксперты вновь и вновь говорят о второй смене. Но где инфраструктура – там деньги. И как могут появиться те же ресурсные классы, если они требуют новых квадратных метров?

Как следует из проекта профильной подпрограммы в программе «Доступная среда в РК» гласит: к 1 января 2019 года общая численность инвалидов в Карелии составляла 61979 человек, из них детей-инвалидов - 2382 человека. Сколько ребят сегодня фактически посещают образовательные учреждения, неизвестно: Минобразования РК пообещало ответить на наш запрос в ближайшее время.

Между тем, общий объем финансирования подпрограммы (которой охвачены как несовершеннолетние, так и взрослые) до конца 2021 года был оценен в 133,8 миллиона рублей. И вряд ли этих денег достаточно. Разве что, судя по нашим беседам, серьезную помощь готов оказать (и оказывает) федеральный центр. Значит, нужно лишь объективно распределить деньги?