"Победа - когда мы будем вместе": танкист из Ижевска об общении с местными в зоне СВО

Волноваха – небольшой городок недалеко от Донецка, принявший первые серьезные бои почти сразу после начала спецоперации 24 февраля. Пострадал он довольно сильно, отметины от попаданий всех возможных калибров есть на большинстве многоэтажных домов. Но более-менее привычное течение жизни здесь стало восстанавливаться сразу же, как фронт отодвинулся на запад. Более того, он быстро стал чем-то вроде последней точки почти мирной жизни. Фронтир. Дальше уже начинается зона, где «все возможно» – артиллерия на современной войне стреляет далеко.

После долгого петляния по запыленным проселочным дорогам среди полей мы останавливаемся у лесополосы, в которой спрятаны российские танки. В экипажах преимущественно мужчины вполне зрелого возраста, ближе к сорока. Все заняты повседневной работой танкистов – мелким ремонтом, составлением списков заказа запчастей, установкой динамической защиты на тех машинах, которые только что прибыли в пополнение.

- Как вы оказались на Донбассе?

Я здесь не в первый раз, уже служил: с 2015 года четыре раза ездил как доброволец армии ЛНР. Всегда интересовался и политикой, и военным делом. На гражданке я индивидуальный предприниматель, занимаюсь грузоперевозками. Когда началась спецоперация, попасть сюда уже не особо рассчитывал: все-таки возраст, набора нет... Сначала поучаствовал в добровольческих проектах, оттуда объявили набор на контрактную службу.

Перед контрактом прошел обучение, точнее переобучение, и повышение квалификации, у меня военная специальность оператор-наводчик БМП. Сейчас сказали, что нужны танкисты. У всей нашей бронетехники большой плюс – она спроектирована так, чтобы нормальный обычный человек смог при желании довольно быстро научиться с ней управляться. Так что переучиваться было несложно.

- А зачем вам вообще все это? Сами же говорите – возраст уже…

Для меня служба здесь - это нечто большее, чем просто такая «военная работа». В принципе, могу сказать, наверное, что это главное дело жизни. Я всегда историей интересовался, в том числе и историей военной. И тут такое время - снова решается судьба нашей страны, как будем жить. Ну то есть это возможность поучаствовать в настоящих исторических событиях. Я считаю, что 24 февраля свершился большой поворот. И в сторону, которую я считаю правильной, в нужную мне сторону. Я доволен, я здесь чувствую себя на своем месте и постараюсь сделать все, что смогу.

- Кто для вас здесь враг?

Враг - это вообще понятие растяжимое. На глобальном уровне, под этим можно понимать тех, кто это все срежиссировал, причем уже давно. И думать, что это только какой-то дядя Сэм с сигарой, это значит сильно упрощать. А конкретно - это противник по ту сторону фронта. Люди, которых обучали и вооружали против нас, ну и главное – загрузили им в голову нужную программу, как в компьютер. Ну вот они по нужной программе и работают. Но это сейчас. А к завтра-послезавтра, может, они и не обязательно уже будут противником. Что-то, глядишь, и изменится у украинцев в головах. Сейчас это многим кажется невозможным, после всех этих восьми с лишним лет, но в истории бывали и не такие повороты, целые народы как бы прозревали за несколько лет. Время идет, все меняется.

- Машины ломаются часто?

Не то чтобы часто. Тут вопросы к хранению, к обслуживанию. Часть машин со складов, их нужно привести в состояние полной боеготовности. Вот пока занимаемся подготовкой таких новых танков - динамическую защиту навешиваем. То, что выходит из строя, будем менять. Ремонт не сложный, тем более для мужчины и водителя: насос, допустим, полетел - сняли, привезли и другой поставили. Если гайки крутить умеешь - справишься.

Вокруг танка Юрия работает экипаж. Их командир – крепкий мужчина лет под пятьдесят, рассказывает: часть поступивших машин пришла с долговременного хранения, так что они требуют особого подхода, нужно проверить все основные узлы, ну, и поставить «динамику» - плоские контейнеры с взрывчаткой, которые крепятся на броню и в случае попадания струи кумулятивного боеприпаса встречным взрывом ее сбивают.

Пока погода позволяет, танкисты живут тут же, с техникой. Рядом с танком натянут брезент на случай дождя под ним, как походники на туристическом биваке, расположились люди: стоят складные стулья, газовая горелка, на которой готовится нехитрая армейская еда, лежат пакеты с продуктами. Если отвернуться от танка, ничего не будет напоминать о военной обстановке.

- Вы здесь общались с людьми, которые до спецоперации жили на украинской территории?

Да, разговаривал со многими, старался войти в контакт, в основном это люди зрелого и пожилого возраста. К российской армии относятся все по-разному, откровенной враждебности не видел, а настороженность бывает, и часто. Ну, людей можно понять, они присматриваются. Были в одном селе небольшом, там две пары пожилых остались, остальные разъехались, ну, вот мы с ними пообщались. У нас много общего: мне 55, они постарше, мы все вышли из советской культуры. Вспоминали фильмы нашей молодости, как дошли до “Свадьбы в Малиновке”, так там вообще есть над чем посмеяться. Особенно если на современные реалии наложить.

Пробовал с ними на актуальные темы поговорить… Передать это сложно, конечно. Вот, женщина спрашивает: “Как же вас сюда занесло, вдали от дома”. Да как, говорю, в принципе, мы и есть дома. И вижу, что у нее эта мысль, так скажем, стопроцентного понимания не встречает. Причем, с мужчинами в этом смысле попроще было, видимо мужики изначально мыслят, ну, так, пошире слегка. Я думаю, главное нам выполнить военные задачи. Все остальное приложится.

- Вы сюда приезжаете с 2015 года. Есть у вас собственный, основанный на опыте прогноз о течении спецоперации?

Никакого точного прогноза, конечно, обычный человек дать не может, не та у меня информированность. Видно, что операция затянулась, по сравнению с теми ожиданиями, которые были с самого начала. В принципе, я понимаю, почему. Можно, наверное, было запланировать, чтоб одним могучим ударом проломить противника, чтоб чуть ли не до польской границы дойти, не считаясь с потерями ни своими, ни мирного населения. Но сколько это было бы крови, даже представить трудно.

Возможно, где-то к зиме основная работа военных будет сделана. По крайней мере, на этом историческом этапе. Дальше начнется совсем другая история, про выстраивание здесь нормальной власти, поскольку по сути полноценного государства тут как бы нет. И люди здесь привыкли с этим жить, более того, находят в этом свои плюсы, может быть, кому-то это даже нравится. Но все выливается в то, что Украина становится игрушкой в чужих руках. Вот и все.

- Домой в Ижевск не тянет?

Ижевск я люблю. У нас набережная - красивое, хорошее место, завод и вся территория вокруг него теперь благоустроены. Там многие жители любят гулять, и я, как возвращаюсь в город, туда всегда тоже прихожу. Но сказать, что сейчас вот сильно хочется домой, не могу. Тут еще дела есть.