И нашим, и вашим? Приговор по делу Юрия Дмитриева

Эта странная мудрость

Российское правосудие — это вообще что-то удивительное. Оно может обрушить все и всяческие прогнозы. Вот недавно совсем я писал о том, что либеральной общественности, что «топит» за обвиняемого в педофилии Юрия Дмитриева неважно будет, какой приговор ему вынесут: обвинительный или оправдательный, крики все равно последуют.

И тут — о-п-п-паньки — приговор таков, что этой самой либеральной общественности осталось не кричать, а так… тихонько попискивать.

Три с половиной года за «насильственные действия сексуального характера» в отношении приемной дочери исследователя сталинских репрессий. И обвинение просило пятнадцать лет, как полагается по Уголовному Кодексу России.

Напомню, что чуть больше года назад Медвежьегорский районный суд приговорил сподвижника Дмитриева, директора Медвежьегорского городского музея Сергея Колтырина к девяти годам лишения свободы за «половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцати лет». Пострадавшим тогда оказался тринадцатилетний мальчик. Либеральная общественность тогда вообще не сильно вступилась за соратника главы карельского «Мемориала» — факты были просто убийственны.

А тут — три с половиной года. Адвокат Дмитриева Виктор Ануфриев: «Это хорошая работа состава суда. Не сомневайтесь в российском правосудии». Что же так повлияло на российское правосудие в данном случае неизвестно, но настрой защитника виден: апелляции не будет. Он удовлетворен.

Но не удовлетворен детский омбудсмен в Карелии Геннадий Сараев. Он считает приговор слишком мягким: «Защита Дмитриева воспользовалась тем, что суд был закрытым и оказала сильное давление на процесс».

Тем не менее, судебное решение действительно надо признать мудрым. Те, кто считал обвиняемого педофилом получили желаемое: он признан виновным в инкриминируемом преступлении. Те, кто «поднимал волну» в его защиту радуются, что глава карельского «Мемориала» уже в ноябре (учитывая его пребывание в СИЗО до суда) выйдет на свободу.

Реакция либеральной общественности

Да, это правда. Реакцию либеральной общественности на приговор утробным криком явно не назовешь. Так, писк.

Начнем с того, что Петрозаводск на протяжении нескольких недель «пугали» каким-то немыслимым многотысячным десантом из известных и не очень людей, который должен был высадиться в городе в заключительный день процесса. Как-то не очень «многотысячным» был тот десант. И совсем не звездным. Причем что интересно. Нашел в «фейсбуке» изображения «группы поддержки» Юрия Дмитриева перед отправкой в столицу Карелии. Немногочисленные, веселые и, такое впечатление, что слегка поддатые. Сами посмотрите. Фото, как говориться, прилагается. Такое впечатление, что на пикник едут, а не оглашение приговора по уголовному делу «либерального святого».

Вчера специально прошелся у здания Петрозаводского суда, чтобы оценить размеры «бедствия». Никакого «бедствия». Человек двадцать насчитал, плюс журналисты.

Поэтому я бы назвал преувеличением высказывание известного карельского оппозиционного журналиста Валерия Поташова о том, что «…друзья и знакомые карельского исследователя сталинских репрессий стали собираться у здания городского суда Петрозаводска чуть ли не с полудня. Многие из тех, кто пришел поддержать Юрия Дмитриева, приехали в Карелию из Москвы, Санкт-Петербурга и других уголков страны».

«Многих» как-то там я точно не увидел.

А вот кто был, те про сам факт преступления стыдливо молчали. Мало кому знакомый в Карелии депутат ЗакСа Санкт-Петербурга «яблочник» Борис Вишневский признал, что с Дмитриевым лично не знаком, но… приехал, чтобы «незримо постоять у него за спиной»: «это абсолютно необходимая вещь для любого человека, который оказывается в трудной ситуации, тем более для того, который подвергается преследованию… Мне очень жаль, что мне не удавалось приехать на этот процесс раньше, все время мешали дела, но сейчас я смог, наконец, выбраться. У меня закончился парламентский сезон и появилась возможность приехать на оглашение приговора».

Широко известный в узких артистических кругах Олег Липовецкий тоже не нашел слов по конкретно рассматриваемую уголовному делу: «То, что делает Дмитриев, очень важно для того, чтобы страна приняла и покаялось в том, что государство совершило в свое время». Верное замечание, но причем здесь педофилия?

Обе цитаты: интернет-издание «Столица на Онего».

Но это Петрозаводске было. А в Москве как комментировали приговор? Да так же.

Вот Лия Ахеджакова: «Историка Дмитриева уничтожить невозможно, это очень мощная фигура». Все правильно. Историка Олега Валерьевича Соколова тоже будут судить не за то, что он известный исследователь наполеоновской эпохи, а за то, что он сотворил со своей сожительницей. Но как историк он останется, видимо, авторитетом, «мощной фигурой». Интересно, сколько ему дадут?

А вот известный критик современной России Николай Сванидзе вчера: «Надеюсь, на этот раз от него отстанут». Тоже правильно. Приговор вынесен. Дело закрыто. Чего приставать еще?

Политолог Кирилл Рогов на радиостанции «Эхо Москвы» высказался:«С одной стороны, это какая-то невыносимая гадость, что приговор все-таки есть. Он выглядит совершенно абсурдно, потому что это что-то такое как быть немножко беременными — 3,5 года за преступление такого рода. Понятно, что главное ощущение от него, что это гадость. Это такие мелкие подлянки». И правда, чего тут даже вспоминать, что сказал адвокат Дмитриева: «Не сомневайтесь в российском правосудии». Зачем?

Либеральной общественности опять же вчера, по «горячим следам» ответил колумнист «Комсомольской правды» Сергей Мардан:

«Дело, которое длилось более трех лет оказалось настолько грязным, что испачкаться в нем успели сотни людей. Людей честных, достойных и умных, известных и не очень, лауреатов, писателей, артистов, режиссеров, политиков. Десятки людей бестрепетно ставили свои подписи в защиту человека, обвиняемого (а теперь признанного виновным) в педофилии лишь потому, что он одних с ними политических взглядов — борец с режимом, диссидент, и потому — узник совести. Читая десятки статей по этому делу, я не мог отделаться от отчетливого привкуса безумия, в которое с удивительной легкостью впали, казалось бы, совершенно нормальные люди.

Девочка дает показания, что ее приемный отец на протяжении нескольких лет фотографировал ее голой, трогал ее половые органы. Она утверждает, что ей это было неприятно, она осознавала, что это стыдно. Она говорит, что ей было страшно. Десятки и сотни хороших, умных честных людей категорически не верят ребенку. Точнее, они даже отказываются слушать ее. Они утверждают, что она лжет и оговаривает своего приемного отца под давлением. Взрослые хорошие честные люди отказываются даже допустить мысль, что этот ребенок — действительно, жертва мерзкого и подлого насилия».

В любой другой ситуации, они бы ужаснулись ее рассказу и потребовали бы казнить мерзавца, не разбираясь в юридических тонкостях — «он просто залезал к ней в трусы или что-то еще там делал». Если что, то это — цитата из интервью с одним из адвокатов, защищавших Дмитриева».

И о погоде…

У меня есть хороший знакомый, который любит повторять: «Погода объективна, твое мнение о ней — это только твое мнение». Приговор по «делу Дмитриева» — это объективная реальность. А то, что говорят о нем — это только разговоры. Не более.