Карелия может стать вторым Чернобылем

Есть ли способ спасти экологию республики, почему российское законодательство стало губительным для природы и кто должен платить за её восстановление. Об этом и многом другом в интервью «КарелИнформу» рассказал кандидат геолого-минералогических наук, старший научный сотрудник Института геологии Карельского научного центра РАН Дмитрий Рыбаков.

- В каком состоянии сегодня находятся водоемы Карелии в сравнении с периодом 10-ти и 20-летней давности?

- В основном, как нам сообщают государственные доклады о состоянии окружающей среды Республики Карелии, ситуация ухудшается. Количество сбросов загрязняющих веществ в водоемы увеличивается. В 2017 г. совсем без очистки сброшено 74,3 млн м3, тогда как в 2007 г. это значение составляло 12,4 млн м3. Климат меняется, происходит общее потепление. Если мы берем среднюю годовую температуру и смотрим динамику, потепление в Карелии идет еще большими темпами, чем во многих других регионах. Также влияет изменение количества осадков, ведь они – залог наполнения наших водоемов, водотоков. Вырубка леса сказывается отрицательно, если ее производят по берегам водных объектов. Это меняет потоки воды – водный и химический сток. Специалисты Института водных проблем Севера Карельского научного центра РАН показали, что содержание марганца, железа и некоторых других металлов в поверхностных донных осадках Онежского озера увеличилось. И сейчас идут поиски причин. То ли это связано с техногенным загрязнением от человека, или же это природное явление, связанное с изменением климата. Одно можно сказать точно: ключевые водные объекты были и продолжают оставаться очень уязвимыми.

- Кто является основными загрязнителями ключевых водоемов Карелии: Онежского и Ладожского?

- Онежское и Ладожское озера — крупнейшие водоемы Европы. Основными вредными источниками являются промышленные загрязнения и городские стоки. Часть из них проходит через канализационные очистные сооружения. Стоки делятся на нормативно чистые, недостаточно очищенные и сбрасываемые без очистки. Не стоит также упускать из виду средние и малые водоемы, поскольку люди ими пользуются. Ухудшение состояний малых водоемов происходит от дачных кооперативов. Но чувствуется, что люди уже начали понимать, что надо аккуратнее себя вести с источниками питьевого водоснабжения, беречь озера.

- Влияют ли на экологическое состояние водоемов свалки твердых коммунальных отходов? Является ли несанкционнированный мусор одной из главных опасностей для экологии, в том числе водной?

- Не только несанкционированные свалки влияют, но и санкционированные. Из той же свалки в Орзеге вытекают загрязненные стоки. Свалка — это не полигон отходов. Полигоны — нормальное технологическое решение, но для тех стран, у кого отсталая экономика. А у нас свалка — это еще хуже. В ее конструкции нет защитной подложки, ничего технологически не сделано — советский вариант, грубо говоря. И оттуда все стекает. Точно также кладбища: там есть определенная зона, где нельзя хоронить людей. Это тоже проблема захоронения, так как рядом Онежское озеро, водозабор.

- Являются ли мусороперерабатывающие предприятия источником реального или потенциального вреда для карельских водоемов? Опасно ли для экологии строительство в республике предприятий по переработке твердых коммунальных отходов?

- У нас сейчас власти и заинтересованные лица говорят о «мусороперерабатывающих предприятиях», а подразумевают мусоросжигательные заводы. Это страшная вещь, и их нужно приравнять к Чернобылю, потому что происходит загрязнение диоксинами, являющимися в общей каше различных загрязнений самым страшным оружием против человека и вообще всего живого. Они загрязняют и воздух, и почву, и воду. Благополучная Европа когда-то настроила мусоросжигательных заводов у себя, а сейчас они это дело прикрывают и переходят на систему раздельного сбора и переработки отходов. Для нас предлагают еще завод по наработке твердого топлива из мусора. Это тоже вызывает подозрения, куда это пойдет потом. У нас есть ограниченная переработка пластика, но за этим надо следить. Все, что касается мусора, — все это необходимо контролировать. Этим должны заниматься и общественность, и политические партии, и депутаты, и СМИ. Власти не должны препятствовать такому контролю. Никакие мусоросжигательные заводы с топливным окончанием нельзя допускать. Это же самое дорогое обращение с отходами — мусоросжигание. Но когда государство на это выделяет деньги, тогда все рады, кроме налогоплательщиков и тех, кто будет дышать этой гадостью.

- Как с ними можно бороться? Только запретительными мерами?

- Хотелось бы иметь закон, в котором говорится, что мы это здесь не делаем. Тогда это будет настоящая мусорная реформа. Сейчас своеобразная мусорная реформа объявлена в двух регионах: Московской области и Татарстане. Сказано, что там будут строить мусоросжигательные заводы. И в этих регионах идут битвы с людьми, с дубинками, с задержаниями полицией, с судами. То же самое в Архангельской области, но там по поводу мусорного полигона, который строят на болотах. Очень показательный пример будущего уничтожения водных экосистем! Борьба за чистую воду и в целом за среду обитания – это по всей стране.

- Есть ли у вас информация о том, какой район Карелии является самым грязным из-за незаконных свалок?

- Чем крупнее город, тем больше вокруг него свалок. То, что творится вокруг Петрозаводска, — это безумие. Причем это можно в один день прекратить, если бы подключилась сотрудники ГИБДД. Так, если едешь на дачу, догоняешь грузовую машину с мусором, которая двигается в сторону, противоположную от официальной свалки. Идут какие-то стройки, ремонты, и весь мусор везут на так называемые «белые пятна», где есть бесхозные земельные участки. А потом приглашают туда волонтеров, чтобы все убрать, после чего чиновники за это получают премии, и это всех устраивает. В отчете указывают, что убрано 100-200 свалок и не указывают, что столько же осталось, а те, что убрали, быстро наполнятся снова. Нужно устанавливать камеры видеонаблюдения. Это издержки системы, которую необходимо менять.

- За чей счет предлагаете ставить камеры наблюдения?

- Хоть за чей. Убытки, которые у нас государство и муниципалитеты несут сейчас из-за несанкционированных свалок, гораздо больше, чем затраты, которые потребуются на установку камер. Причем раньше камеры устанавливали, но полиция говорила, что там не различаются номера машин и так далее. И вот это было и остается проблемой. Это надо все наладить и заставить полицию работать.

- Представляют ли сезонные реагенты, которыми посыпают карельские дороги зимой, риски для экологического состояния водоемов и окружающей среды?

- Мы выполняли исследования по загрязнениям от смета, который частично остается после зимнего периода. Смет — соль и песок, которыми посыпают дороги. После таяния снега весной загрязненный разными веществами смет остается на дороге, и, если его вовремя не убирают, то все смывается дождями в водные объекты. Нужно думать о том, что делать с подсыпкой дорог. Проблему с реагентами и сметом мы подняли через Москву, там заинтересовались, я дал девять рекомендаций после научного описания. И дальше по цепочке должно пойти в федеральные органы. И это уже будет рассматриваться не только для Петрозаводска, но и для всей страны.

- А как быть с запыленностью города?

- Когда в апреле и иногда марте после таяния снега устанавливается сухая погода, вся пыль ветром и проходящими машинами поднимается в воздух. Если идет дождь, пыль частично смывается. Если дождя нет, то все это поступает в атмосферу, из-за чего увеличивается заболеваемость и смертность. Это другой вопрос, который научно уже доказан во многих научных статьях за рубежом и у нас.

Главное, что уже сделано, чего нам удалось добиться — это новая уборочная техника. Помните, когда машина убирала старыми щетками, пыль поднималась до пятого этажа и выше, а это самая страшная атака на легкие жителей города. Теперь купили две или три вакуумные машины для уборки города, которые всасывают в себя пыль, грязь, как пылесос, и водичкой перед собой поливают. Только сверху надо крышечку закрывать, а я вижу, что иногда не закрывают. Так что на примере борьбы с гололедицей мы можем видеть, что загрязнение как воздуха, так и воды может происходить из одного и того же источника.

- Недавно из Онежского озера откачали шесть кубометров отходов, в составе которых были нефтепродукты. Что явилось основным источником загрязнения, по Вашему мнению?

- Да, периодически происходят загрязнения, и якобы никто не понимает, откуда это, кто виновник. Известна проблема пятого выпуска ливневой канализации в створе улицы Московской. Сотрудники Института геологии искали подземные коммуникации, по которым могло распространятся загрязнение, а именно элементы ливневой канализации, и нашли те, о которых никто не знал в районе улицы Кондопожской. Оказалось, что все указывает на объекты «РЖД». Мы можем предположить, что в результате многолетней деятельности «Российской железной дороги», под городом образовалась подземная нефтяная линза. Это и есть источник периодических сбросов нефтепродуктов в Онего. Насколько продвинулась эта гипотеза, мне судить трудно. По слухам, «РЖД» вроде бы даже согласились компенсировать и софинансировать оснащение подземной ливневой системы очистным сооружениями. Но этот вопрос надо контролировать: сделали они что-то или все осталось на том же уровне.

- В каком состоянии в целом находится ливневая канализация карельской столицы?

- Система ливневой канализации в Петрозаводске просто несчастная. Это источник грязи для Онежского озера, Петрозаводской губы. В ряде городов и поселков Карелии нет канализационных очистных сооружений. В Петрозаводске они есть, но там нет очистных сооружений на ливневке: она вся разрушена и должна быть реконструирована. Мы пытались этого добиться, но из-за смены муниципальной власти не успели решить данный вопрос. Между тем, для нас крайне необходимо реконструировать именно систему ливневой канализации, обеспечить стоки необходимой очисткой.

- В прошлом году Карелия, согласно итогам ежегодного доклада Роспотребнадзора, стала самым неблагополучным регионом РФ по состоянию питьевой воды: результаты проб показали превышение гигиенических нормативов в 42,6% образцов. Можно ли считать это началом экологической катастрофы в регионе или не все так плачевно? Будет ли ситуация ухудшаться и дальше?

- Это не начало, а продолжение. В 2015 году мы проводили в Петрозаводске большую конференцию «Экологические проблемы на Северо-Западе России», организованную под руководством академика, советника РАН Алексея Владимировича Яблокова. Я выступал по проблемам загрязнения воды и связи со здоровьем граждан. В масштабах Северо-Западного федерального округа есть очень четкая зависимость разных заболеваний от качества питьевой воды в распределительной сети централизованного водоснабжения. Речь именно об этой воде. К таким заболеваниям относятся болезни системы кровообращения, органов пищеварения, органов дыхания, нервной системы. Карелия на тот момент была не на самом высоком месте. Лидерами были Архангельская область и Республика Коми.

- Ученый Николай Филатов еще два года назад основными источниками загрязнения карельских водоемов назвал сточные воды, которые попадают с сельскохозяйственных полей, в результате чего в озерах все больше участков зарастают планктоном и водорослями. Также он отметил, что в загрязнении водоемов региона все большую роль играют предприятия Карелии. Вы согласны с его заявлением? Если да, как можно бороться со сточными водами? Есть ли пути решения?

- Да, я назвал городские и промышленные стоки. Николай Николаевич также добавил сельскохозяйственные. Это — источник загрязнения фосфором и азотом. Первое, что необходимо сделать, — сокращать сами сбросы из рассеянных источников. Они часто незаконно организованы. Нужно выявить, кто делает тайные незаконные врезки в официальную систему. Комплексная работа над проблемой обязательно должна основываться на научном подходе. Учеными даются рекомендации: что именно надо сделать для водного объекта. Я знаю, что такие рекомендации могут делать ученые Карельского научного центра РАН. И необходимо заставить все надзорные органы выполнять свою работу — есть Минприроды Карелии, есть Минсельхоз. Хотелось бы отдачи именно от них. Мы прекрасно обеспечены этими органами. И почему при этом мы признаемся худшими?

- По Вашему мнению, почему не принимают меры? Потому что невыгодно?

- Меры не принимаются, потому что есть противодействие со стороны застройщиков, желающих «развивать» территорию. Это сплошь и рядом. Как мы боролись за национальный парк «Ладожские шхеры» — это же тоже элемент охраны Ладожского озера. И как сократили его, и как сопротивлялись — это же уму непостижимо, чтобы против своей же природы сопротивляться местным жителям. Мы были в драке, никуда не уклонялись, оскорбления получали в свой адрес, угрозы, но парк все-таки создан.

- Что из зарубежного опыта или опыта других регионов можно применить в Карелии?

- За рубежом тоже неприятности бывают. Однако если там есть потребность в строительстве, то обеспечивают мощный контроль, чтобы никаких стоков из домиков, небольших гостиниц не попадало в водные объекты. Я их не рекламирую, я все же за нашу бывшую систему, к которой надо возвращаться.

- Закреплена ли законодательно защита Онежского и Ладожского озер? Делают ли власти региона как Карелии, так и Ленобласти что-то в этом направлении?

- На самом деле есть Водный кодекс РФ, который был изменен в сторону ослабления многих экологических правил, закрепленных в нем до 2007 года. Его новая версия вступила в силу 1 января 2007 года. В результате была сокращена ширина водоохранных зон. Если для Онежского и Ладожского озер запретная зона составляла 1 километр, то сейчас с учетом рыбохозяйственного значения водоемов она оказалась равной 200 метрам, но даже её хотят отменить. Я не мог добиться даже при наличии наших товарищей в Общественном совете при федеральном Росприроднадзоре каких-то решений по Карелии. Не хватает полномочий.

- Какие законодательные или любые иные инициативы могут защитить наши озера от загрязнения?

- Я сейчас больше работаю на федеральном уровне. И мне важно изменение Кодексов РФ, в том числе Водного. Если заниматься просто водной проблемой на уровне региона, это неэффективно, поскольку при согласованиях формулировки законопроектов меняются до неузнаваемости. Вопрос становится политическим. Нужно вернуть все, что касается кодексов к тому состоянию, которое было. Нельзя уничтожать экономику страны через уничтожение ее природных ресурсов. Эти вещи связаны. То есть необходимо вернуться к тому законодательному статусу, который был до 2007 года, возможно улучшить правила, учитывая уже новые обстоятельства, которые есть сейчас.

- Какие источники финансирования могут быть для решения экологических проблем в Карелии?

- У нас много загрязнителей ливневых стоков. Если бы можно было изменить закон таким образом, чтобы устанавливать нарушителей: и с несанкционированными свалками, и с автомойками, и с какими-то еще предприятиями, которые сливают отходы, делают незаконные врезки в систему водоотведения, и облагать их штрафами, у нас нашлись бы деньги на все наши мероприятия, ну или по крайней мере чище были бы сами стоки. У экологического движения России есть давний лозунг: «За все нарушения должен платить загрязнитель!». При этом нужно вновь создавать Экологический фонд Республики Карелия с условием исключения в его деятельности коррупционных рисков.