«Нужна реформа образования»: детский омбудсмен Карелии о школах и интернатах

«Очередей быть не должно»

— Как в Карелии обстоят дела с образованием для детей? Насколько сложно попасть в детские сады и школы? Хватает ли мест в образовательных учреждениях?

— Если говорить про дошкольное образование, то у нас с трех лет ребенок может попасть в учреждение. Однако пособие родителям выплачивается только до полутора лет. И с этого возраста до трех лет, если мама находится дома, она получает социальную помощь в размере 50 рублей. Очень странная сумма, кстати говоря, даже не покрывает расходы мобильного банка, чтобы увидеть это поступление на счет…

Сейчас программа по созданию условий для попадания ребенка в детский сад с полутора лет работает лучше. Места открываются, хоть и не так активно, как хотелось бы. Я бы здесь рассматривал альтернативные варианты — в том числе создание ясельных групп в многоэтажных домах. Сегодня такое делать разрешается при соблюдении всех норм. Застройщикам можно на этапе проектирования планировать ясельную группу на первом этаже. Делать это можно в рамках частного государственного партнерства. Вопрос надо обсуждать более детально, но он решаем.

— А со школами что?

— Школы… Отдельно бы хотелось отметить запись в первые классы! Уже какой год наблюдаю организацию родителей этих очередей и списков. Честное слово, списки отслеживаются каким-то диким способом. И ведь это делает не школа, а сами родители! Для меня очередь при записи в первый класс — и живая, и электронная — понятие странное, пережиток прошлого века.

По сути я выступал, выступаю и буду выступать за закрепление каждой школы за каким-то конкретным районом населенного пункта, по месту проживания. И это не ограничение, а первоочередное право записаться в школу для тех, кто живет рядом. Я имею ввиду начальные классы — школа должна находиться в пешей доступности для ребенка. В таком случае и никаких очередей не будет.

Что касается уровня и качества образования, то во всех начальных школах он должен быть одинаков. А вот после пятого класса можно уже выбирать другую школу, лицей или гимназию, потому что в это время начинается распределение по профилям.

«Школа не гуманна»

— Многие родители сегодня жалуются на большую нагрузку в школах — дети сильно выматываются и не остается времени на какие-то развлечения. Как считаете, действительно ли такая огромная нагрузка?

— Я считаю, что наша школа не гуманна: в первую очередь по календарному плану. У нас огромный трехмесячный перерыв летом, маленькие каникулы весной и осенью, более менее нормальный отдых и в то же время огромный по протяженности период обучения зимой. Уже давно специалисты доказали, что ребенку для отдыха от школы необходимо не менее двух недель. То есть два месяца он учится, две недели отдыхает… Все должно быть равномерно. Кроме того, в зимнее время начинать уроки в 8:30, в такую темень — также не гуманно. Ребенок еще спит, тем более мы живем на севере.

Сейчас у нас получается так: летом за три месяца каникул ребенок все забыл, потому в школах за пару месяцев пытаются восстановить все знания, а после этого в самое темное, холодное и сложное время года его чему-то учат, а весной повторяют пройденное перед тем, чтобы он снова ушел на длинный отдых и все забыл. Это разве разумно? Помимо календарного плана, я считаю, сегодня нужно пересматривать и нагрузку в школе: 11 лет для обучения уже мало, потому что количество необходимых знаний постепенно растет. Нам нужна реформа образования.

Мне импонирует опыт соседней Финляндии, где ответственность за качество образования полностью лежит на директоре школы. У нас все-таки школы полностью подчиняются управлению образования и я бы не сказал, что они независимы. К тому же все школы находятся на муниципальном уровне, и ими управляют муниципалитеты, которые и решают все вопросы, в частности по закрытию или оптимизациям… Сегодня многие обсуждают оптимизации школ и говорят, что министерство образования, уполномоченный по правам ребенка и глава Карелии не обращают на этого внимания. Однако у нас есть федеральный закон о местном самоуправлении, оно самостоятельное и независимое. Оно может принять решение, на которое не повлияет ни уполномоченный, ни Минобраз, ни губернатор, ни президент. Все, что я могу сделать в этом вопросе — попросить или рекомендовать. Я не могу остановить решение…

Институлизация детей-инвалидов — хорошо или плохо?

— А что у нас с образованием для детей с ограниченными возможностями? Все ли условия есть в Карелии?

— Для детей с ограниченными возможностями у нас есть три подхода. Первое — инклюзия, к которой у нас, в первую очередь, не готовы сами родители детей-инвалидов. Они боятся, что ребенка будут обижать, что он не справится. Также не готовы школы — ни родители других детей, ни учителя, ни дети. К тому же у нас нет безбарьерной среды. Я, например, недавно разбирался с проблемой в одной из школ и просил, чтобы организовали обучение ребенка с ДЦП на первом этаже. Ему приходилось подниматься по лестнице на третий, что было тяжело.

Второй подход — у нас есть коррекционные классы. Ребенок обучается не в обычном классе, как и должен бы по идее, у нас ведь все равны, а в специальном. Это особый класс, там меньше детей и возможно сопровождение детей учителем. Третий вариант — коррекционные школы, когда детей исключают из общества. На мой взгляд, такая институлизация детей не приводит к хорошему…

«Школу-интернат нужно строить сейчас»

— У нас в Карелии как раз бурно обсуждается строительство такой школы-интерната для детей-инвалидов. Родители выступили против возведения учреждения в Соломенном, хотят переносить сроки несмотря на все риски потери денег, выделенных из федерального бюджета. Вы тоже были на совещании по этому вопросу. Что думаете по этому поводу?

— На мой взгляд, очень странная ситуация. Небольшая группа родителей пытается навязать решение по строительству школы там, где они считают нужным. Интересен тот факт, что эти активисты думают только куда бы они уже сегодня отправили учиться своего ребенка. Однако школа будет построена не раньше 2022 года. При этом она будет возведена не на один год, а на десятилетие. Нам неизвестно, что произойдет с городом через 10 лет, как будет развита инфраструктура и какая часть города станет наиболее перспективной. Стратегического планирования в этом подходе родителей я не вижу. Понимаю, если бы у нас уже был утвержден Генплан Петрозаводска и мы бы были уверены, что есть другие свободные участки… Но он будет утвержден не ранее 2021 года. Как я выяснил, на сегодняшний момент есть только единственная возможная территория для строительства данной коррекционной школы — участок между аэропортом и Соломенным.

Следующий момент — сегодня деньги на школу есть, но они особенные и не вошли ни в один национальный проект. Если мы сегодня от них отказываемся, то, по сути, потом мы их нигде не найдем. Коррекционной школы может не быть, если сейчас не направить эти средства на ее строительство. Помимо этого, устаревшие условия в сегодняшних школах-интернатах не устраивают родителей и самих детей, поэтому нам крайне необходимо новое коррекционное учреждение.

Я состою в рабочей группе по этому вопросу, в последнюю нашу встречу мы обсуждали вопрос анкетирования… Кстати, именно на рабочей группе я увидел достаточно серьезные нарушения интересов детей в части организации подвоза в коррекционные школы. По некоторым случаям нужно разбираться серьезно. Транспорта мало, дети едут до учреждения очень долго через весь город, а такого быть не должно. Нужно перестроить маршрут. Этот вопрос уже решаем.

«Сейчас кадеты в безопасности»

— Что думаете по поводу ситуации в кадетском президентском училище? Там возбуждено уже два уголовных дела по жестокому обращению с учащимися… Вы разбирались в данном вопросе?

— Я был в училище, встречался с психологами, воспитателями, была попытка разобраться в ситуации. Я, конечно, не судья и не представитель оправдательного органа, поэтому комментировать именно судебные тяжбы не могу. Однако могу рассказать, как сегодня организована работа в этом учреждении. Воспитатели прошли обучение, некоторые из них прошли переподготовку. Сегодня в училище есть система видеонаблюдения, выстроена хорошая система взаимодействия с родителями. Вместе с работающими там психологами мы выстроили вопросы коммуникации, я пообщался и с курсантами. Сегодня дети находятся в безопасности, я это увидел. То, что было, из ряда вон выходящие случаи. Но это компетенция правоохранительных органов, пока давать свои оценки я не могу.

— Были подобные случаи в других учреждениях Карелии?

— Нет, у нас таких случаев больше не было. Да и у нас немного таких учреждений, где дети находятся на стационаре — только карельский кадетский корпус, школа искусств и президентское кадетское училище, а также центры помощи детям. Понятно, что дети-мальчики могут подраться, могут возникнуть какие-то конфликты. Это природа. Через конфликты идет развитие и взросление. Но вопрос в том, как мы научим наших детей решать эти конфликты…

«Это не цензура, а защита ребенка»

— Еще одна обсуждаемая тема — депутаты регионального Законодательного собрания предложили запретить СМИ публиковать оценочные суждения по поводу преступлений, в результате которых пострадали несовершеннолетние дети. Запретить такие комментарии хотят до завершения расследования или вынесения решения суда. Вы согласны с такой инициативой? Не считаете это цензурой, как некоторые эксперты?

— Я не считаю, что это цензура. Это защита ребенка в чистом виде! Что такое цензура? Ограничение мнения, основанного на достоверной информации. Когда совершается преступление против ребенка и начинаются следственные действия, судебные разбирательства, то в этих мероприятиях участвует очень ограниченный круг лиц. Информацию, как правило, знают только прокуратора, следственные органы, судья, потерпевшие и обвиняемые. Это закрытая информация. Оценочные суждения вокруг — не более, чем версии, фантазии, либо трансляция версии одной из сторон. Так, работа адвоката — защищать. Он и выскажет свою версию как защитника, но это не значит, что она достоверна. Объективную версию знает только судья. Поэтому, как правило, достоверной информации о таких делах до решения суда нет.

Также оценочные суждения могут нанести психологическую травму самому пострадавшему ребенку. Некоторые «эксперты», давая оценочные суждения, защищают обвиняемых, говоря, например, что девочка сама виновата в том, что ее изнасиловали. Это наносит серьезный урон пострадавшим. Взрослый человек еще может с этим справиться, хоть и с трудом, а ребенок — нет. Это может стать большой психологической травмой, что приведет к очень плачевным результатам…