Posted 27 ноября 2019,, 16:40

Published 27 ноября 2019,, 16:40

Modified 30 октября 2022,, 19:37

Updated 30 октября 2022,, 19:37

Бублик от публики: чем закончится «мусорное» увольнение в мэрии Петрозаводска

27 ноября 2019, 16:40
Чью сторону примет закон?

Всего пара недель потребовалась для того, чтобы чуть ли не вся российская общественность снова задумалась о том, кому, как и где дозволяется мусорить. Воду взбаламутил… Петрозаводск. В фокусе внимания – история с увольнением начальника управления культуры городской администрации Анны Лесонен .

Напомним: в конце ноября чиновница, находясь в отпуске, разместила на личной странице в соцсети сообщение, эмоционально рассказав о кучах мусора неподалеку от дома. В посте фигурировали «мрази», которые «мусор до помойки не донесли». Заодно были сформулированы вопросы - в том числе, об особенностях раздельного сбора мусора и о том, кто должен отвечать за уборку тех или иных территорий.

Судя по всему, именно упомянутый эпитет стал поводом для быстрой реакции мэрии: как позднее в СМИ поясняла глава администрации Петрозаводска Ирина Мирошник , подобные высказывания «недопустимы» для сотрудников мэрии, поскольку не укладываются в рамки кодекса муниципальных служащих. Видимо, имелся в виду типовой Кодекс этики и служебного поведения государственных и муниципальных служащих, которым в работе должны руководствоваться сотрудники администрации. Но о нем – чуть позже.

Так или иначе, мэрия собралась предложить начальнице уволиться по собственному желанию. Заодно убрали и злополучный контейнер. А Анна Лесонен вышла на больничный. Тем временем, о ситуации не без помощи СМИ узнала вся страна. Как мы сообщали, на конфликт отреагировали многие: законодатели (как Госдума РФ, так и Заксобрание РК), известные блогеры и другие публичные «випы». Причем мнения разделились более-менее определенно «за» и «против». Может, с вопросами этики (тем более «мусорной») все не так просто?

Воздержание и наказание?

Об увольнении много говорится в российском трудовом законодательстве. Поэтому рассмотрим «этику» в той же плоскости. А для этого оставим в стороне эмоции, которые, впрочем, всегда имеют право на существование. Для начала откроем упомянутый Кодекс. Отдельные положения «Рекомендательных этических правил служебного поведения муниципальных служащих» гласят:

- В служебном поведении муниципальный служащий воздерживается от: а) любого вида высказываний и действий дискриминационного характера по признакам пола, возраста, расы, национальности, языка, гражданства, социального, имущественного или семейного положения, политических или религиозных предпочтений; б) грубости, проявлений пренебрежительного тона, заносчивости, предвзятых замечаний, предъявления неправомерных, незаслуженных обвинений <…>

В разделе есть еще несколько пунктов, но они меньше связаны с нашей ситуацией. В целом же: «муниципальные служащие должны быть вежливыми, доброжелательными, корректными, внимательными и проявлять терпимость в общении с гражданами и коллегами».

Если чиновник нарушил правила, то несет ответственность – в том числе, дисциплинарную. Вплоть до увольнения. При этом решение принимает специальная комиссия по соблюдению требований к служебному поведению муниципальных служащих и урегулированию конфликта интересов.

Собиралась ли по случаю с Лесонен комиссия в петрозаводской мэрии? Если собиралась, то почему решение принималось в ее отсутствие? И имеет ли значение отпуск, во время которого все произошло?

- Рассматриваемая ситуация сложнее, чем кажется на первый взгляд, - говорит адвокат Наталия Чернова . - Из открытых источников сначала прозвучало, что «чиновницу уволили» за определенные фразы. Затем выяснилось, что она не уволена, и даже ещё не вышла на работу после отпуска. То есть даже формально в действиях сотрудника не был выявлен какой-либо проступок (на момент публикаций), за который можно было бы применить дисциплинарное взыскание. Ведь для объективной оценки происходящего необходимо было услышать не только позицию администрации, но и самого работника. Законодатель регламентирует определенную процедуру привлечения работника к дисциплинарной ответственности, при которой работнику предоставляется возможность дать объяснения. Только после этого (или в случае отказа дать такие объяснения) к работнику может быть применено дисциплинарное взыскание. И даже если в действиях сотрудника будет установлен какой-либо проступок, работодатель имеет возможность применить дисциплинарное взыскание, соизмеримое действиям, совершенным работником. При этом такой вид взыскания, как увольнение, является крайней, вынужденной мерой, в то время как другие, более мягкие виды взысканий не будут действенны.

Публичности ради?

На время оставим процессуальные тонкости. Многие эксперты говорят: этика часто соседствует с публичностью. Оказывается, с этим «зверем» вынуждены считаться не только чиновники. Так, в июле этого года жителя поселка Ледмозеро привлекли к административной ответственности за оскорбление главы администрации поселения «в публичном выступлении». Он опубликовал в соцсети «неприличные выражения в адрес должностного лица», за что получил штраф в 3000 рублей. Может, случай с начальником управления культуры Петрозаводска – из той же оперы? Или многое зависит от публичности?

- Что касается самой публикации, то, как мне известно, она была размещена на личной странице сотрудника в социальной сети, - рассуждает Наталия Чернова. - И хотя в отношении муниципальных служащих определенного статуса действует норма публичности, а, следовательно, повышенного внимания к данным персонам, в этом случае нельзя делать поспешные выводы о недопустимом или оскорбительном поступке данной сотрудницы. Также, на мой взгляд, преждевременно растиражированы сведения об оскорблении жителей Петрозаводска автором упомянутой публикации. Ответить на вопрос о том, в приличной форме или нет изложен текст, сможет только эксперт-лингвист.

Тогда как быть с профессиональной оценкой эмоций?

- Само понятие «оскорбление» является юридическим и означает умышленное унижение чести и достоинства в неприличной форме, - добавляет адвокат. - Следует отметить, что даже упоминание каких-то слов в неприличной форме ещё не означает оскорбительного характера публикации, потому что конкретные фразы необходимо рассматривать в контексте всего текста, учитывать последовательность изложенных мыслей автора, понять, призыв ли это к оскорблению или просто упоминание, пусть и в нелестной форме какого-либо слова. Полагаю, что нельзя «вырывать» из контекста одно-два слова и указывать на то, что автор публикации оскорбил жителей Петрозаводска (как это прозвучало в некоторых СМИ). В судебной практике известны случаи использования «более крепких» выражений, которые не признавались негативными или оскорбительными.

Другое дело, что публичность не зависит от отпусков и рабочего времени. Эксперты-юристы часто указывают на то, что публичным персонам следует все время быть начеку. Тем более – с мнениями-выступлениями. Откроем российский Кодекс об административных правонарушениях. За оскорбление (или унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме) должностному лицу грозит штраф от 10 до 30 тысяч рублей. А если таковое зафиксировано «в публичном выступлении» или СМИ, - от 30 до 50 тысяч рублей. Впрочем, здесь мы снова упираемся в принцип «соразмерности наказания», о котором в судебной практике часто вспоминают специалисты.

Презрительное просторечие?

Уделим пару строк внимания тому слову, на котором, по большому счету, замкнулось общественное внимание. Эксперты-лингвисты (интересно, таковые входят в профильную комиссию администрации?) дают ссылки на несколько авторитетных словарей и энциклопедий. Так, в Толковом словаре русского языка Ушакова «мразь» имеет пометы - просторечное и бранное, в Словаре русского языка Ожегова – разговорное и презрительное, в Малом академическом словаре - просторечное, в Большом толковом словаре - презрительное, в Толковом словаре Ефремовой – разговорно-сниженное, в Русском толковом словаре Лопатиных – бранное.

Как видим, спектр широк – и комплексную оценку «мрази» и всей публикации в целом могут дать только специалисты. Но, как известно, к их услугам чаще прибегают в судебных процессах. Более того, давать комментарии в СМИ им не позволяется. В нашей же ситуации до судов дело не дошло, поэтому мы ограничились лишь перечислением «оттенков».

Чистота, а не оскорбление?

Как к происходящему относится сама Анна Лесонен? Она попала в заложники публичности и (или) положений Кодекса этики?

- Я стала заложницей и того, и другого, - отмечает руководитель в беседе с журналистом «КарелИнформа». - Сегодня я, кроме слов поддержки со всей страны, получаю ещё и прямые угрозы физической расправы. И я не буду подбирать аккуратные эпитеты там, где этому есть литературное название. Эти слова – литературные, грубые, но НЕ нецензурные. Также важно то, что за моим домом есть помойные баки, а мусор, который я убирала, был выброшен в центре двора возле сетки для сбора пластика. То есть люди не постарались его даже донести. Причем сетки для сбора мусора устанавливала не мэрия, а наше экологическое сообщество, которые делают доброе дело за свои средства: сами ставят сетки, их вывозят, сортируют, утилизируют и прочее.

При этом, Анна Лесонен подчеркивает, что «юридически» за ее действия - не увольняют. Также, по ее мнению, «прямых оскорблений» в тексте не было.

- Скандал устроили из-за того, чего в моём тексте в принципе НЕ было, - добавляет она. - Якобы я назвала «мразями» горожан, петрозаводчан. Там нет такого. Назвала «мразями» налогоплательщиков? Ведь этого тоже нигде не написано <…> Я высказалась не на официальном сайте мэрии или управления культуры, а на своей частной странице, которую я веду уже почти 13 лет (в мэрии я работаю 1 год и 3 месяца). Я высказалась, будучи в отпуске, а не на митинге во время выступления перед горожанами. В Кодексе этики написано, что муниципальный служащий не имеет права допускать грубость на рабочем месте, по отношению к своим сотрудникам и гражданам, пришедшим с обращениями. Это не моя ситуация <…> Мой пост не про оскорбления, а про содержание в чистоте территорий вокруг сеток для раздельного сбора мусора - очень полезных сеток, помогающих избавить город от вредоносного пластика.

Пример для подражания?

Подытожим – и снова вернемся к юридической стороне вопроса, поскольку эта история может стать прецедентом для всей страны. О неопределенности и даже путанице между административным и дисциплинарным наказанием (особенно, когда речь идет о чиновниках) эксперты говорят давно. Авторы статей в профильных журналах сходятся в том, что за плохую дисциплину может наказать вышестоящее должностное лицо (или работодатель). Только вот сам институт этой ответственности нужно менять, считают эксперты. Потому что он – неэффективен.

Да, среди дисциплинарных взысканий есть и замечания, и выговоры, и предупреждения о неполном должностном соответствии, и увольнения. Но окончательное решение принимает должностное лицо. А это – не говорит в пользу эффективности наказания.

Более того, не работает «превентивность». Проще говоря, слишком многое зависит от человеческого фактора. То есть, от своего рода избирательности. Наконец, многие недовольны прозрачностью решений. То есть, отсутствием… той же публичности. А как тогда проверить лояльность к возможному нарушителю?

В общем, нужна конкретика. Например, нормативный правовой акт, который определит внятные правила игры. Потому предложения таковы: почему бы не расширить перечень дисциплинарных взысканий и детализировать саму процедуру? Глядишь – тогда и объясняться не придется. А перед кем – неважно.

"