«Нужно расшатывать консервативную публику»

На протяжении девяти дней в Петрозаводске проходил смотр спектаклей, номинированных на Высшую республиканскую театральную премию «Онежская маска» по итогам театральных сезонов 2014/2015 и 2015/2016 годов.

Всю неделю билетов было просто не купить, настолько страстно проявилось желание петрозаводчан - быть в курсе последних театральных событий, посмотреть на артистов, номинированных на Высшую театральную премию.

Также на протяжении девяти дней совместно с членами жюри, в состав которого входили артисты петрозаводских театров и культурные обозреватели, спектакли оценивал московский театральный критик Глеб Ситковский. На пресс-конференции он сказал, что принял предложение стать председателем жюри XVI «Онежской маски», так как никогда раньше не бывал в Петрозаводске и видел лишь те спектакли, которые «приезжали» в Москву на фестивали. Московскому критику оказались интересны не только «сливки», захотелось посмотреть, как «варят молоко», оценить успехи и возможные неудачи всех карельских театров.

– Глеб Семёнович, скажите, вы с удовольствием провели эти девять фестивальных дней?

Не могу сказать, что счастлив от всего, что увидел. Были спектакли, которые мне совсем не понравились, но иначе и не бывает. В целом, я впечатлён. Я получил больше, чем ожидал.

– Как оцениваете уровень наших спектаклей, наших театров?

В ваших театрах есть спектакли высокого уровня, которые я с удовольствием бы рекомендовал и коллегам, и для фестивалей. Но есть проблемы, общие для всей российской провинции: из-за желания заполнить зал театры делают ставки на кассовые названия. Театр идёт на поводу у публики, а не ведёт публику за собой. Это, к сожалению, беда не только Петрозаводска. Но мне показалось, что у ваших театров есть понимание проблемы. Пускай у руководителей театров еще нет решимости кардинально поменять репертуар, но трезвое понимание ситуации – это уже хорошо. Консервативные предпочтения публики нужно расшатывать, двигаться дальше, не замыкаться на прошлом.

– Репертуар наших театров устарел?

Этот тот же репертуар, который игрался и десять, и двадцать лет назад. Есть ощущение, что ничего не меняется с течением времени. Жизнь за окном не стоит на месте, а здесь на тех же зрителях оттачивается тот же репертуар. Какой-то запас прочности у него, конечно, есть, но нужно осознавать, что, если развиваться только в таком направлении, можно потерять аудиторию. С одной стороны, театры боятся отпугнуть привычную публику чем-то новым, с другой – не привлекается иная аудитория, которая сегодня предпочтёт скорее поход в кино, чем в театр. Хотя понятно, что в провинции по экономическим причинам сложнее решиться на эксперименты, чем в большом городе.

– Спектакль «Раз, два, три...» театра «Творческая мастерская» можно считать тем случаем, когда театр пошёл на эксперимент ради привлечения новой публики?

Можно относиться по-разному к пьесе, лично мне она не очень нравится. В то же время театр здесь говорит о том, что волнует зрителя сегодняшнего. И то, что зритель с таким жаром бросается обсуждать проблемы, поднятые в спектакле, уже говорит о том, что театр сделал правильный выбор.

– На протяжении нескольких фестивальных дней вы участвовали в обсуждениях спектаклей с артистами и режиссёрами, и такие обсуждения вызывали большой интерес. Такие встречи нужны и важны для театров?

Практика обсуждения спектаклей критиками с труппой – это наша российская национальная особенность, я больше нигде в Европе с этим не сталкивался. Почему так произошло? Все дело в нашей географии. К примеру, актёры мюнхенского и берлинского театров существуют в едином культурном пространстве: и зрители, и критики могут запросто сесть на машину и съездить в театр в другой город, потому что расстояния позволяют это сделать. В России, в силу огромных расстояний, режиссёры и актёры оказываются невольно привязанными к одному месту. Они не видят, какой театр делают их коллеги в Петербурге, Москве, Европе. Они не понимают, в правильном ли направлении они развиваются, потому что в их городе отсутствует профессиональная театральная критика. Поэтому именно в России любые внешние контакты театра важны как воздух. Обсуждение с критиками – лишь одна из форм таких контактов.

– Как в таком случае театрам развиваться? Есть ли другие способы, способствующие развитию театров в регионах?

Помимо обсуждений есть ещё куча вещей, без которых театр развиваться не может. Например, гастроли и фестивали. Когда рухнула советская система и гастроли прекратились, это не самым лучшим образом сказалось на театрах. Если в городе появляется крупный фестиваль, это тоже меняет отношение публики. Очень важны театральные лаборатории, когда приезжают режиссёры, готовые по-новому работать с труппой. Любая форма внешних контактов – залог развития театров.

– Каким, по вашему мнению, должен быть современный театр?

В первую очередь разным. У каждого он свой.

– В нашем городе один из пяти театров – Национальный. Но публики, готовой воспринимать национальные спектакли, всё меньше и меньше… Нужно ли поддерживать эту культуру?

Я считаю, что этнические спектакли – это очень здорово. При условии, конечно, что они талантливо поставлены. Архаика – это та почва, из которой много чего произросло. У вас в Карелии есть уникальная возможность включать в репертуар не только те названия, что идут по всей России, но и более экзотический литературный материал, связанный с карельским и финским эпосом. Эта возможность – скорее ваше везение. Только надо понимать, что архаику нельзя осваивать методами традиционного психологического театра.

– Пять лет назад от нашего Музыкально-драматического театра отсекли драму. Насколько оправдано такое разделение?

Музыкальных театров в России мало, так как это требует серьёзной подготовки труппы и финансовых вложений. Насколько я понимаю, Музыкальный театр, уйдя от опереток и музкомедий, сегодня практически превратился в театр оперы и балета. Это очень амбициозная задача, и за Петрозаводск можно только порадоваться. В то же время мне очень жаль, что в Петрозаводске больше нет Русского драматического театра, который одно время делил помещение с Музыкальным, и его актеры, создав негосударственную труппу, сейчас пущены в свободное плавание.

– Как вы смотрите на изменение трактовки классической пьесы?

Задача театра – сообщить новые смыслы старому тексту. Какой смысл брать для постановки классическую пьесу, если режиссер не может прочитать ее по-новому? Лучше уж тогда прочитать Чехова или Островского дома. Возможно, что мыслей родится больше, когда ты станешь читать сам.

Для создания новых смыслов можно поместить чеховских трех сестер в традиционные декорации или, наоборот, радикально изменить место действия. Но и в том, и другом случае может родиться как фальшивый спектакль, так и гениальный. Дело не в степени традиционности, а том, чтобы поймать новую суть.

Мы с петрозаводскими коллегами на одном из обсуждений вспоминали спектакль бельгийского режиссера Люка Персеваля «Дядя Ваня», где текст переписан почти полностью. Актеры сквернословят и одеты совсем не так, как подобает чеховским персонажам, но при этом вся суть отношений между героями передана очень точно. Этот спектакль имеет гораздо больше отношение к Чехову, чем масса других, где все одеты, как подобает Соне и Астрову, но на самом деле это просто фальшак.

То есть, по-вашему, классическому спектаклю нет места в современном мире?

Сразу возникает вопрос, что такое «классический спектакль». Поверьте, что даже Малый театр, который иногда называют театром-музеем, играет сегодня пьесы Островского совсем не так, как их исполняли во времена самого Островского. Реконструкция спектакля шекспировской эпохи или даже точное следование мхатовским образцам – дело очень скучное и интересное разве что узким специалистам. Есть, конечно, спектакли, которые притворяются «классическими», но это всего лишь иллюзия. Театр имеет смысл только до тех пор, пока он меняется.

– Кого вы представляете читателем своих рецензий? Для кого пишете?

Некоторые коллеги считают, что надо писать для театра, что рецензия – помощь театру. Я всё же считаю, что это задача второстепенная. Место критика – в зрительном зале, и критик – в первую очередь союзник зрителя. Представлять себе режиссёра в качестве читателя рецензии – это опасное занятие, которое так или скажется на качестве твоих текстов. Если тебе так уж хочется вступить в диалог с режиссером, то скажи ему обо всем лично или напиши письмо, но не вмешивай зрителей в ваш разговор.

– Должен ли театр зарабатывать?

Если театр занимается искусством, а не развлечением, то он, по определению, должен быть убыточным. Антрепризная модель, которая распространилась в России в последние десятилетия, - лучшее тому доказательство: ничего серьёзного на этом поле сделано не было. Государство должно быть заинтересовано в инвестициях в серьезный театр и вообще в культуру. Ведь если в стране будет примитивный театр, то она будет населена примитивными людьми, а это в конечном счете скажется и на экономике.