Петрозаводчанин с отрезанным пальцем пожаловался на плохую помощь в травмпункте.

11 мая, в пасмурный и дождливый день, у петрозаводчанина Андрея Прокопчика случилась беда. Мужчина работал с циркулярной пилой и случайно задел инструментом указательный и средний палец на правой руке. Кость на указательном пальце была раздроблена, но не до конца. За 15 минут Андрея доставили в травмпункт. Каждая минута была на счету. Андрей ехал с надеждой, что конечность восстановят.

Когда он вошёл в медицинское учреждение, первой перед его глазами предстала очередь в регистратуру. Но так как лицо у него было перепачкано кровью, ужаснувшиеся пациенты пропустили Андрея сразу к окошку.

- Где ваш полис? Надо страховую копию носить в паспорте! - с укором сказали в регистратуре.

Карту всё-таки заполнили. Отправили к доктору Васильеву в кабинет №1. К нему очередь была ещё больше. Пришлось подождать ещё несколько минут, чтобы вышел предыдущий пациент.

Мужчину переполняли чувства надежды и страха, когда он зашёл в кабинет.

- Для меня был шок, что операционная, куда я пришёл, не соответствовала нужному уровню. Освещение тусклое, как в сарае. Посреди стояла кушетка и вокруг я не видел вспомогательных медицинских приборов, может из-за своего состояния.

Осмотрев рану, врач пояснил, что восстановить палец не получится. Такие операции могут проводиться только в Петербурге или Москве и то, не для каждого случая. Андрею пришлось согласиться на ампутирование. Но сама операция произвела очень тягостное впечатление.

- На мне был свитер, хирург говорит: «Снимайте свитер». Я отвечаю: «Не могу. У меня же палец висит! Разрежьте рукав». Они не отвечают, а просто стоят и смотрят. Тогда я разорвал зубами рукав и, превозмогая боль, снял этот свитер.

Операцию мужчине проводил хирург и две медсестры. Чтобы облегчить боль, ему ввели анальгетик «кеторол».

- Местной анестезии «новокаином» не было. Я готов был заплатить за этот «новокаин»! Но мне ввели только «кеторол». И сразу после укола кость стали пилить на живую. И все это даже без обезболивания! Это не удаление зуба, которое даже невозможно представить без местной анестезии! Это кость, и ее пилят! Если бы сказали, что операция с новокаином невозможна, да я сел бы на такси и уехал.

Я видел всю операцию. Врач стал делать надрез кожи, чтобы к кости был подход, это уже была дикая боль. А потом пилил, ломал. Я схватился за кушетку и орал благим матом. А мне ещё говорили: «Не ори». Как не орать, если это нестерпимая боль?! Даже не успокаивали. Всё происходило как на мясокомбинате.

Потом я чувствовал зашивание ниток, иголку. Швы накладывала медсестра. Более того, Васильев учил на мне как правильно это делать. А ведь швы должен накладывать только врач, это не в компетенции медсестры.

После того как мне ампутировали палец, сказали что-то вроде: «Всё». Я попытался встать, но мне даже руки не подали. Хорошо, что не упал на кафельный пол, ведь я был в ужасном состоянии, просто в состоянии шока. Кое-как встал, выхожу, качаюсь, никто меня не сопроводил к выходу, не предложил вызвать такси, - рассказал Андрей.

После этого, как говорит Андрей ужаса, ему уже было всё равно сколько будет стоить дальнейшее лечение, мужчина решил обратиться в платную клинику. Пальца уже нет, облегчить бы боль. Выписку из травмпункта ему сделали на клочке бумаги, представляющем собой рецепт для лекарства (Андрей его выбросил). Всё что там было написано:«Рваные раны: второй и третий палец. Получено в быту».

Посмотрев снимок, врач из клиники сказал, что у Андрея на прооперированных пальцах ещё и переломы. Причём лонгету в травмпункте не поставили, просто забинтовали руку.

- Мне и перевязку назначили там только через день, а не на следующий день. А могла же пойти бактериальная инфекция, загноение раны. В платной клинике очень тяжело далось удаление бинтов, потому что неправильное даже наложение повязки было в травмпункте. Система помощи не работает в бесплатной медицине. А за деньги будут созданы все условия. Явно видно отсутствие финансирования. А мы ведь и взносы страховые платим. Для чего тогда? Если такое отношение?

КарелИнформ решил обратиться в травмпункт за комментарием. В нашей беседе принимали участие начальник консультативно-диагностического центра БСМП Игорь Комаров и заведующий отделением травматологии БСМП Михаил Мамошкин.

Выслушав претензии, Михаил Мамошкин сказал, что пострадавшие склонны винить не себя, а тех, кто участвует в их лечении.

- Мы понимаем, естественно, он расстроен, остаётся без пальца. Просто складывается такая ситуация: люди ищут за какую негативную вещь зацепиться.

Заведующим отделением подтвердил, что палец действительно уже невозможно было восстановить, так как рваные раны пальцев с размозжением мягких тканей не подлежат реплантации. Есть только узкие показания, по которым больных направляют на операцию по оживлению конечности. В таком случае врачи отделения травматологии решают вопрос о переводе пациента на центральную базу в Петербург.

Ампутация пальца, по словам врача, проходила под местной анестезией. Это практика общепринята не только в Карелии. Под местной анестезией проводят формирование культи пальца и в кистевом институте травматологии и ортопедии в Санкт-Петербурге.

- Больному вкололи анестетик. Этот препарат обладает системным действием, его вводят внутримышечно.

Естественно какой-то дискомфорт в зоне повреждения можно чувствовать. В кости много нервов, она травмирована. Но у нас чувствительность немножко по-другому устроена. Мы не различаем – сухожилие или кость, он не мог понять, что ему там резали. Он мог слышать хруст какой-то. И поверьте мне, даже очень слабого физически человека, если он всё чувствует, без анестезии удержать на столе было бы невозможно. Понятно, что впечатления от операции не самые приятные. Но когда пациент говорит: «Я всё чувствую», это немножко не так, - рассказал Михаил Мамошкин.

«Понятно», - сказали мы, - «А что же насчёт гипса»? Врач посмотрел в дело пациента и сказал не очень утешительную вещь для больного.

- Там краевой перелом ногтевой фаланги 3-его пальца, видимо там же где был отчленён второй палец на уровне основной фаланги. Там тоже вероятно раскол косточки. Здесь какой момент - вот этот краевой перелом на третьем пальце, как правило, не требует иммобилизации. Они не срастаются. Но опять же, я это рассказываю, не видя пациента, снимков, оригиналов я не имею, они у него на руках.

Можно было наложить гипс даже больше ради того, чтобы меньше болело в ближайший период. Но есть доктора, которые не любят иммобилизацию, потому что у пациентов быстро развивается ограничение движений.

По поводу не оказанной моральной поддержки, хирург сказал, что в словах Андрея много противоречий. Дескать, признаёт, что народу много, но жалуется, что не проводили до выхода.

- Доктор никогда пациента просто так из кабинета не отправит. Он оценивает его состояние. Если больному плохо, мы всегда спрашиваем: «Как вы себя чувствуете? Голова кружится?»

Ну да, можно проводить и до дверей и дальше, но следующий пациент спросит: «Почему вы уже 40 минут час занимаетесь этим больным, когда вы возьмёте меня?»

Я думаю пациент с его травмой может передвигаться на собственном транспорте, ногами, сам может вызвать такси, тем более что он не один приехал.

С одной претензией заведующий отделением всё-таки согласился. Нехватка врачей есть. В травмпункте одномоментно работают всего 4 специалиста: заведующий, доктор на первичном приёме, доктор на повторном приёме и плановый ортопед. Для врачей уже не в первый раз принимать в день по 50-60 человек.

- Невозможно посадить 10 регистраторов, 10 рентгенолаборантов, 10 врачей - это просто экономически невозможно, к сожалению. Почему у нас один регистратор? А давайте напишем в Минздрав. Предлагайте, пишите. Я считаю, было бы здорово, если бы было 5 регистраторов.

Главврач тоже не может вводить ставки. Он не средневековый феодал. Есть штат, утверждённый Минздравом. Нагрузка растёт, мы обслуживаем 5 районов. Встаёт вопрос, что надо добавлять ставки, но это очень долгий процесс, - рассказал Михаил Мамошкин.

С комментариями врача, с которыми мы дали ему ознакомиться до публикации материала, Андрей не согласен. Он утверждает и, мало того, знает, что местной анестезии не было применено.

- Интересно, согласились бы вы, врачи, ампутирующие, как мясники и их руководители, дающие беглые комментарии по поводу вашей обыденной практики, позволить удалить или вылечить хотя бы зуб без местной анестезии?! А мне пришлось вытерпеть пиление кости просто под анальгетиком.

И так как ему не дали посмотреть записи в карте пациента, он предполагает, что запись о местной анестезии была внесена намного позже операции. Нежелание разобраться в этой ситуации огорчила Андрея.

Сейчас мужчина медленно идёт на поправку. На руке ещё пока лонгета. Ему надо будет заново учиться писать, (ведь это правая рука) держать какие-то предметы, а это очень сложный и длительный процесс.

Вера во врачей у Андрея сменилась разочарованием. Он также поразился высказыванию Мамошкина о том, что «пациенты склонны винить не себя, а тех, кто участвует в их лечении».

- Но для чего тогда создан травмпункт и врачи, работающие в нём? Вы для чего выбрали эту профессию? С какой целью? А люди идут и верят, что вы не нарушите самую главную заповедь медицины: «Не навреди!».